Автор фильма начал снимать свою дочь Эллу сразу после ее рождения. Так и появился «Раньше я был режиссером» – название подразумевало, что теперь он главным образом папа и что режиссировать этот новый объект, дочку, он не в силах. И поэтому вроде бы лишь документирует первые полтора года жизни Эллы, первый опыт своего отцовства, опыт чувств и обретений, связанный с этапами превращения младенца в маленькую личность.

Мы все можем предъявить какой-нибудь счет к собственному детству. Джей Розенблатт предъявляет этот личный счет Америке, принятым в ней нормам воспитания и их черствости в этом фильме – блестящем примере монтажного кино: смысл и «послание» тут выстраиваются из монтажа материала, не самим автором снятого: из старой хроники, старого художественного кино, допотопного «научпопа». И получается трагическое обвинение системе, которая не растила, а лишь запрещала, ограничивала, навязывала и плодила «комплексы» в мальчиках одного с автором поколения.